Продажа книг на ALIB.RU

Плюшкин-Хаос на Молоток.Ру

среда, 17 марта 2010 г.

Смена 1984. Любимый город. НА «ПЬЕДЕСТАЛЕ» ПЛОЩАДИ...

НА «ПЬЕДЕСТАЛЕ» ПЛОЩАДИ...
НА ПЛОЩАДИ ДЕКАБРИСТОВ бело, пустынно, на фоне серого неба четко вырезывается Медный всадник. И так же, как тогда, тихо, осторожно сеется сверху мелкий, колючий снег. За громадой Исаакияя, у памятника Николаю 1, девушка-экскурсовод рассказывает о его создателях. И холодно заканчивает: «Памятник замечателен тем, что всадник стоит лишь на двух точках опоры...»
Из-за того и держим.

В сущности, это памятник самодержавию, разгромившему первое революционное выступление против него. Напоминание России, «впугнутой в раздумье», по выражению Огарева, в незыблемости монархии.
Бронзовый Николай спокоен, надменен и даже красив, но в пустых глазах чудится взгляд гремучей змеи, которым он любил «останавливать кровь в жипах» у своих подданных. Однако тогда, 14 декабря 159 лет назад, император выглядел совсем иначе. Он - находился недалеко от места, где позже встанет всаднником на «двух опорах» — у дома Лобанова-Ростовского, на углу Адмиралтейского бульвара, грыз перчатку и был «очень» «смертельно» бледен. Белый конь его нервно дергался от криков толпы и оружейной пальбы. «Нет лица, которое бы так беспощадно обличало характер человека, как его лицо,— писал о Николае I Герцен. - Лоб, быстро бегущий назад, нижняя челюсть, развитая за счет черепа, выражали непреклонную волю и слабую мысль».
Все решила артиллерия.
На последних совещаниях у Рылеева и поручика Оболенского, начальника штаба восстания, было решено позаботиться об артиллерии. Не для нападения, «а если Сухозанет вздумает, стрелять...» (И. О. Сухозанет — начальник артиллерии гвардейской пехоты). Полагались на орудия конной и пешей артиллерии, Гвардейского морского экипажа и Коннопионерского эскадрона. Защита должна была, быть основательной! Однако 14 декабря Якубович отказался выполнить поручение, данное ему накануне. Александр Бестужев безуспешно убеждал его немедленно поехать к артиллеристам и вывести их на площадь, но тот упорно повторял: «Вы затеяли дело несбыточное, вы не знаете русского солдата, как знаю я». Оболенский еще в полной темноте примчался в Коннопионерный эскадрон, его обещал вывести Михаил Пущин, брат Ивана Пущина. Но услышал от дежурного, офицера "что Пущин внезапно заболел, присягнул с эскадроном императору Николаю (!) и «отправился на свою квартиру в крайне утомленном состоянии». Начальник штаба восстания двинулся в Конную артиллерию, однако ворота казарм были заперты, и полковник Пистоленкорс никого оттуда не выпускал. (Офицеры-конноартиллеоисты после сбежали из-под ареста и явились на Петровскую площадь,- Но без пушек...)

К СЕНАТУ ВЫШЛИ четыре роты Московского полка. Позже к ним присоединилась рота лейб-гренадер поручика Сутгофа. Почти одновременно с Галерной прибежал Морской экипаж. Его вел Николай Бестужев... Второпях, увлекая за собой моряков, Бестужев забыл захватить... орудия, стоящие в батальонном арсенале! Последними прибыли лейб-гренадеры поручика Панова. К трем часам собралась внушительная сила и уже можно было приступить к решительным действиям. Но не было диктатора восстания.
Николай, узнав о восстании (его «весть сия поразила как громом»), вызвал 1-й батальон Преображенского полка. Смандовав: «К атаке на колонну!» — повел солдат к Сенату и остановил на углу Адмиралтейского бульвара. Он был очень растерян. Однако постепенно приходил в себя и учел благоприятную обстановку: мятежники сами замкнули себя на островке площади. Войска императора окружали ее. Каре атаковали конногвардейцы коннопионеры и кавалергарды. Восставшие дружно отбивали атаки. Но оборона — смерть вооруженного восстания...
Николай послал Сухозанета в гвардейскую артиллерию. Генерал очень торопился.
Взяв четыре пушки: два единорога четвертьпудовых и две пушки двенадцатифунтовых,
скомандовал посаженной прислуге: «На орудия садись!» — и пустил свою лошадь в галоп. Почти в конце пути он увидел толпу лейб-гренадер — она тянулась «кишкой вдоль бульвара к Сенату». Это был отряд Панова: девятьсот солдат, бегущих на помощь восставшим, легко могли бы захватить эти пушки! Панов не знал ситуации на площади и такого приказа не отдал.
У царя произошла заминка: пушки прибыли без зарядов! Взгляд «гремучей змеи» остановился на Сухозанете... Адъютанты поскакали на Выборгскую сторону в лабораторию. С трудом получив заряды (артиллеристы не желали их выдавать и, видимо, оттягивали время), они силой захватывали извозчиков и мчались к Сенату. Три орудия царь приказал поставить на северовосточном углу Адмиралтейского бульвара. Одно орудие, 1-й легкой бригады гвардейской пешей артиллерии, он послал к великому князю Михаилу Павловичу, «чтобы усилить сию сторону как единственное отступление мятежников». Его установили у Конногвардейского манежа. В густеющих сумерках зимнего дня декабристы увидели «последний довод» императора.
Часы в Адмиралтействе медленно пробили четыре часа пополудни. Николай сам скомандовал: «Пальба орудиями по порядку, правый фланг, начинай, первая, пли...». Но выстрела не последовало, фейерверкер с фителем стал креститься: «Свои, ваше благородие».

Сенатская площадь Акварель начала XIX века.

Царь снова выкрикнул: «Первая!» Поручик Илья Бакунин выхватил фитиль у солдата и сделал первый выстрел. Пушки грянули, картечь из орудия - рядом посыпалась в густое каре. Второй и третий выстрелы повалили много солдат и народу. «В промежутках выстрелов можно было слышать как кипящая кровь струилась по мостовой, растопляя снег потом сама, алея, замерзала». — вспоминал Николай Бестужев.
«За мной, ребята!» — крикнул московцам Михаил Бестужев и спустился на Неву. Посредине ее он начал строить колонну с намерением дойти по льду к Петропавловской крепости и занять ее. Николай пресек и эту попытку: велел артиллерии «взять вперед на передки и вновь зарядить у монумента Петру I — откуда сделать опять два выстрела по бегущей толпе на Неве». Ядра подломили лед, образовалась огромная полынья, в которой тонули солдаты...
Вдоль Крюкова канала стреляла пушка великого князя Михаила...
Рассыпавшихся по улицам мятежников ловили гвардейцы Николая. Впвочем, не все отличались рвением в преследовании. Корнет Конной гвардии Александр Суворов, внук полководца, останавливал своих солдат: «Зачем вы, ребята, их ловите? Пусть их бегут! На что они нам?».
ПОЧТИ ПОЛГОДА длилось следствие по делу декабристов. 20 июня император получил доклад Верховного уголовного суда. И уже 13 июля состоялась казнь пятерых... Четырнадцатого (именно 14-го, по желанию императора) назначили «освящение» площади, «запятнанной» бунтом. Церемония началась в семь часов утра торжественным молебствием. Все полки, действовавшие в подавлении мятежа, стояли «в ружье» на тех же местах, что и 14 декабря, четыре пушки находились тут же. Неподалеку от памятника Петру I, там, где ранили генерала Милорадовича, была сооружена эстрада под большим тентом. Архиепископ вознес хвалу богу за спасение царя и престола. Император требовал «возможно боле импозантного» оформления торжества. Он желал, чтобы площадь навсегда сохранила память о его победе, а не о дерзком выступлении мятежников, требовавших конституции.
Вся Россия читала царский манифест: «Не в свойствах, не во нравах русских был сей умысел. Составленный горстью извергов, он заразил ближайшее их сообщество... Но сердце России для него было и всегда будет неприступно».
Николай ошибся... В Москве на таком же богослужении, где митрополит Филарет благодарил бога за успешный разгром восстания, потерянным в толпе стоял четырнадцатилетний Герцен, «И тут, перед алтарем, оскверненным кровавой молитвой», он «клялся отомстить казненных и обрекал себя на борьбу с этим троном, с этим алтарем, с этими пушками».
«Нравственное действие, произведенное днем 14 декабря, — писал он позже, — было удивительно. Пушки Исаакиевской площади разбудили целое поколение». На смену первенцам русской свободы поднялись «молодые штурманы будущей бури». Декабристу Батенькову принадлежит мудрое высказывание: «Идея сильнее оружия». Новые борцы обдумывают опыт первого революционного выступления.
А в русских селах оживает легенда о том, как «офицеры волю народу требовали: полки привели с ружьями, а пушки забыли. Пушками их не перестреляли...»

КАКОВА ЖЕ ДАЛЬНЕЙШАЯ история пушек, которые разбудили целое поколение? Николай распорядился ими по-своему, по-царски. «Я придумал, — писал он брату Михаилу в июле 1826 года, — и желаю, чтоб тебе столь же было приятно, как мне от души желательно, — те четыре орудия которыми все решилось, прошу тебя принять в память того дня». Благодарный Михаил отвечает: «Пушки... я принимаю за твое доказательство твоей ко мне дружбы, и они для меня будут о ней драгоценным памятником».
Значит орудия должны быть в Русском музее (бывшем Михайловском дворце)? Но ни около Русского музея, ни в его залах этих пушек нет. В архивах музея не сохранилось никаких документов по этому поводу. На известных рисунках дворца в 30-е годы они тоже отсутствуют. Может быть, Николай I принял свое решение впопыхах, в радостной горячке после завершения суда над мятежниками? А потом взял отступ. Передумал В самом деле, зачем выставлять их на всеобщее обозрение? Может возникнуть вопрос: если «извергов» была только «горсть», почему понадобились пушки? Но он не передумал. В письме к матери Николай I сообщал, что четыре орудия «будут увековечением заслуг, которые Михаил оказал в незабываемый день, и как память о том перейдут его потомству... По окончании церемонии (т. е молебствия у Сената.— Л. Д;] они будут отвезены со всевозможными почестями в его дом и поставлены там». Из следующих писем великого князя Михаила узнаем, что пушки привезены и поставлены на галерею дворца. Значит, речь идет о фасаде, выходящем в сад? Галерея с колоннадой находится на втором этаже, и снаружи из сада небольшие орудия были вряд ли видны. Поэтому их и нет на рисунках. Правда, Михаил Павлович мог поставить их на внутреннюю галерею, опоясывающую парадную лестницу.
После смерти хозяина дворца в 1849 году его «потомство» почему-то не захотело хранить такую «память о заслугах». Пушки были переданы в Михайловскую артиллерийскую академию. Историк Габаев в статье «Гвардия в декабрьские дни 1825 года» сообщает интересный факт: к столетию со дня восстания эти четыре орудия выставлялись в зале декабристов Музея революции. Где же они теперь? Выяснилось что пушки хранятся в Зотовом бастионе Петропавловской крепости,
Я не смогла их увидеть: они укрыты в ящиках, обитых железом. Предполагается в будущем выставить пушки как экспонат именно в Петропавловской крепости, где содержались декабристы в период следствия и суда.
А я думаю иначе: они должны быть там, где стояли в день восстания.
Герцен помнил свою клятву. Приехав в Петербург в 1839 году, он сразу отправился к Исаакию. Площадь давно влекла его — потому что «с пьедестала этой площади раздался первый крик русского освобождения». У нас до сих пор еще нет монумента, посвященного декабристам. В ленинском плане монументальной пропаганды предполагалось увековечить память участников первого этапа русского освободительного движения. Но в те напряженные годы осуществить эту идею не удалось. Приближается 160-летие со дня восстания 14" декабря На площади Декабристов ничто о нем не напоминает...
А если обозначить на площади (плитами, камнем или просто краской), как на карте, расположение восставших частей: каре московцев, построение лейб-гренадер и колонны Гвардейского морского экипажа? Три орудия поставить у северо-восточного угла Адмиралтейского бульвара, а пушку 1-й легкой бригады гвардейское пешей артиллерии — на Исаакиевской площади, у нынешнего бульвара Профсоюзов. Как раз в этой бригаде солдаты перерезали постромки на артиллерийских упряжках, чтобы задержать выезд пушек для стрельбы по восставшим. Тогда на «пьедестале» площади оживет картина «торжественного протеста против деспотизма» в 1825 году. И потомки смогут представить подвиг верных сынов Отечества, «рыцарей из кованой стали»...


Л. ДОБРИНСКАЯ. кандидат исторических наук.

Смена. 1984. Любимый город.

0 коммент.:

Отправить комментарий